«Хранитель» единственного в Красноярске органа: «Наш инструмент нельзя переносить в другое место — он был рожден в органном зале»

Sibnovosti.ru пообщались с единственным в Красноярске органным мастером. Он обладает абсолютным слухом, знает, какие из десятков труб начали фальшивить и может с легкостью исполнить любой «каприз» органиста. Красноярец Антон Русяев рассказал о своей уникальной профессии и о том, что его больше всего радует на работе.

Органный мастер или «хранитель» органа (так говорят в Европе) должен иметь музыкальное образование, а также абсолютный тембральный слух.

«Представляете, если в инструменте начала фальшивить одна труба — без идеального слуха вы никогда не поймете, какую из них нужно настроить. Каждая труба в органе издает звук одной высоты, одного тембра и одной силы. Зная эти тонкости, можно справиться с задачей, хоть это и непросто.

От чего зависит звучание инструмента?

Факторов очень много. Например, влажность и температура. Я должен внимательно следить за этими показателями. На каждые 1,5 градуса орган расстраивается на 1 герц (высота звука). Чем ниже температура, тем грубее звучит инструмент. Орган нужно готовить к каждому концерту — есть регистры, которые после каждой игры расстраиваются. Плюс нужно отрегулировать клавиатуру. Органист, сев за инструмент, должен чувствовать себя комфортно — ему следует полностью отдаваться процессу, а не думать о фальшивых звуках.

Единственный в Красноярске органный мастер… Почему профессия такая уникальная?

Ответ прост — потому что орган в городе один. Да и в целом по России инструментов не так много. Они в большом количестве представлены в Москве (более 20), а в регионах такого разнообразия нет.

Где можно обучиться этой профессии?

Например, в советское время когда у нас в стране устанавливалось большинство органов, мастеров отправляли учиться на фабрику. Соответственно, это было то предприятие, где собирался инструмент. Красноярский мастер, который в 80-х годах работал, учился на заводе. Сейчас такого нет — мы осваиваем профессию на специальных семинарах, которые проводят фабриканты.

Откуда наш красноярский орган?

Наш орган был изготовлен в Чехии, в Чехословакии на тот момент, в 1983 году. Но сейчас того предприятия не существует. Чтобы провести капитальный ремонт инструмента, нам придется привлекать специалистов с других фабрик.

На фабрике полностью изготавливают инструмент?

Предварительно мастера приезжают, оценивают пространство, замеряют акустические особенности зала. Затем, учитывая все особенности, они проектируют и изготавливают орган, привозят его в зал и уже на месте проводят сборку.

То есть зал, где стоит орган, и сам инструмент — это одно целое?

Совершенно верно.

В последние несколько лет активно обсуждается вопрос переноса инструмента в другое здание, это технически возможно?

Возможно, если спроектируют такое же помещение, с такими же акустическими параметрами. Для этого нужно сделать точную копию существующего органного зала. Если мы поставим инструмент в другой, то он не будет качественно звучать, плюс это сравнимо по затратам с постройкой нового органа. Вообще такая практика в России есть, я знаю один такой случай — в Набережных Челнах. Но это не приветствуется. Инструмент строится под конкретный зал — важны все нюансы помещения. Перевезешь — не факт, что он будет звучать хорошо. Это же не рояль, которому можно подобрать хорошее в акустическом смысле место на сцене.

У нас в органном зале, например, стоит клавесин, который в углу звучит ярче. Орган при переносе и вовсе может потерять звук, станет «глухим», а звук будет пролетать мимо слушателя. У нас инструмент на 100% звучащий, в том смысле что даже фасадные трубы, которые на больших инструментах бывают не звучащими, в нашем инструменте рабочие.

Представьте, если в красноярском зале проходит концерт органиста с камерным оркестром, то целому коллективу музыкантов будет проще подстроиться под инструмент, нежели менять строй органа, потому как полная настройка инструмента занимает около месяца.

Наш орган считается «великовозрастным»? Сколько может жить такой инструмент?

При должном уходе он может жить до тех пор, пока не развалится здание. Есть шкала, по которой вычисляется скорость старения инструмента. Но если инструмент правильно и вовремя обслуживался, то возраст не имеет значения. Все как с любой машиной. Рояли некоторые живут и по 100 лет. А у нас в Красноярске есть инструменты, которым 150 лет — антиквариат, но звучит очень прилично. В Европе есть органы, которым уже два века. Конечно, они проходили глубокую модернизацию, но основная часть осталась прежней. В военные годы там многие инструменты были разграблены, солдатам нужно было олово и свинец для пуль. А орган состоит из оловянных труб, соответственно металл брали из органов.

Какое состояние органа в Красноярске?

Пока с ним все в порядке. Он требует определенных вложений, требует модернизации из-за своего возраста. Какие-то трубы в нем можно поменять, так как они «замучены» временем. Обычно это делается в рамках капитального ремонта. Но все это затратно. Конечно, такие вещи требуют понимания со стороны властей. Например, вы покупаете автомобиль у дилера, он дает гарантию три года или 100 тысяч километров, в зависимости от того, что наступит быстрее. Но при этом, масло вы меняете, бензин заливаете, стойки меняете и т.д.. А чем отличается орган? Он тоже требует обслуживания, не только человека, который его обслуживает, но и замены каких либо деталей, выработавших свой ресурс, уборка в инструменте и многое другое.

Сколько стоит орган?

В советское время он стоил баснословных денег. Сейчас еще дороже. Даже представить не могу, если честно.

Красноярск может купить еще один орган?

Могут купить, почему бы и нет, было бы желание. В малом зале можно поставить не электронный, а настоящий орган. Но проблема не в самой покупке, а во времени. Потому что с момента заключения договора и до установки инструмента может пройти два года.

Органный мастер напрямую взаимодействует с Андреем Бардиным и приезжими органистами?

Конечно. Органист может оставить после репетиции какие-то коррективы. Андрей Бардин привык играть на полностью механических инструментах, без электроники. Ему нужна более тяжелая клавиатура. Он ездит по Европе, где очень много старых инструментов — он привык играть на таких. Он где-то что-то заметил, может мне сказать. Но самое приятное, когда органист подходит ко мне после концерта и говорит: «Спасибо за твой инструмент». Еще приятнее, когда этого отмечают не наши российские органисты, а зарубежные гости.

Кстати, в красноярском органном зале сейчас сезон концертов. Особенно много выступлений будет зимой. Приглашаем всех насладиться музыкой и послушать, как звучит наш инструмент. 

Фото: Антон Русяев