Анатолий Качан: «Эта профессия изменила меня»

- Образ весь изрезан, глаза вот, видите, пытались протыкать,  – ​Анатолий Павлович склонился над очередной видавшей виды иконой.  – ​Во времена советской власти православию сильно досталось. Всё связанное с  религией нещадно уничтожалось. Теперь приходится с  большим трудом восстанавливать. Кто-то служит Богу, посещая службы в  храмах, молясь и  ставя свечки, а  я – ​возвращая к  жизни образа святых.

– Как иконы попадают к  вам и  откуда?

– Приносят люди. А  вот они их находят в  самых неподходящих местах. Была у  меня на реставрации икона, которая много лет выполняла функцию крышки в  подполье. Другой накрывали кадушку в  сенцах. Были случаи, когда иконы просто бросали на землю в  качестве мостков и  ходили по ним. Однажды наш сотрудник шёл на работу и  на мусорке увидел икону Казанской Божией Матери, подобрал, принёс сюда в  музей. Разумеется, после такого отношения состояние образов оставляет желать лучшего. Икону, над которой сейчас работаю, нашли ребятишки в  сарае. Значительная часть изображённого на ней – ​утрачена. Уйдёт не один месяц на восстановление её.

– Расскажите о  восстановлении образов? Допустим, у  святого полностью уничтожен лик, как его рисуете?

– Для начала приходится определять, кто именно на иконе. Затем ищу другие изображения этого святого, и  уже потом рисую. Это очень непростая работа. На реставрацию одной иконы могут уйти многие месяцы. Это кропотливый, многоэтапный труд.

Почти полностью уничтоженный образ нашли дети в сарае.

– Сейчас перед вами  – икона. На ней трудно что-то разобрать. Такие получают вторую жизнь?

– Мне уже удалось выяснить: здесь был изображён Николай Чудотворец. Теперь предстоит изучить его особенности на других иконах: одежду, лицо и  так далее, а  затем буду приступать к  реставрации.

– С иконами происходят различные чудеса. Сами становились свидетелем необычных, божественных проявлений?

– Был случай. Работал с  образом, который мироточил. Бог, видимо, людям знаки делает, чтобы мы в  веру возвращались.

– Вы сами – ​человек верующий?

– Сейчас, да. Каждый раз, перед тем как начать работать с  иконой, я  молюсь. Но так было не всегда. Я  вырос в  Советском Союзе атеистом. Но с  годами всё встало на свои места. Теперь я  с  уверенностью могу назвать себя человеком православным.

– Реставрация икон – ​дело благословенное. Наверное, нельзя работать над восстановлением святого образа, не будучи к  этому готовым, в  первую очередь, духовно. Бывают моменты, когда вы просто не берётесь за инструменты?

– Такое часто бывает. День на день не приходится. Порой душа не идёт к  этой работе, вдохновения нет. В  такие моменты лучше себя не насиловать, а  заняться чем-то другим. Благо в  краеведческом музее я  не только иконы реставрирую, но и  другие экспонаты. Занимаюсь деревом, пластиком, металлом. Например, стул, на котором вы сидите, тоже восстановлен мной. Работы здесь хватает всегда.

– А наоборот бывает? То есть когда работа с  иконами плодотворно влияла на вас?

– Случается такое. Иногда придёшь не в  настроении. Начнёшь «возиться» с  образом и  дурное расположение духа уходит, становится комфортно и  спокойно.

Икона долгое время выполняла в хозяйстве функцию крышки для погреба.

– Какая икона из тех, что вы восстанавливали, запомнилась больше других?

– Покрова Богородицы. Она самая старая икона из всех, с  которыми я  работал. На неё очень долго воздействовала влага. Она много лет пролежала в  земле. Уничтожено было почти всё. Пришлось приложить очень много сил и  средств, чтобы вернуть ей жизнь. На реставрацию ушло больше года.

– Работая с  иконой, пожалуй, можно проследить, чем жила страна в  те или иные свои эпохи?

– Вы правы. Вот снимаешь первый слой, она чистая, хорошая, олифа нормальная. Второй снимаешь, третий, и  начинается темнота. Краски неподходящие, вплоть до половой. Сразу видно, что советский период пошёл. Лики ножом крест-накрест битые. Смотришь и  страшно, когда представляешь, что тогда происходило в  стране. Но это наша история и  никуда от этого не денешься.

– А дома у  вас есть иконы?

– Две. Одна от бабушки досталась, а  вторую нашли. Купили дом в  посёлке Восточный, и  вот когда всё разбирали, перед тем как снести ветхую избушку, в  нише при входе дочь нашла святой образ. Я  считаю – ​это дар Божий. Состояние иконы было очень плохое, восстановил. Тем более, потом случайно выяснилось, что когда-то этот дом принадлежал нашим родственникам. Можно сказать, икона из семьи не ушла, в  ней и  осталась.

– Видно, что работа приносит вам много радости. А  есть то, что огорчает?

– Художников-реставраторов в  Красноярском крае всего трое. В  Ачинске – ​я  один. Я  уже на пенсии, передать ремесло некому. В  ученики никто не рвётся. Очень хотелось бы оставить после себя преемника.